«Президенту нет дела до нашей страны, а на людей вообще наплевать», – говорит бывший университетский профессор, угощая меня в Бишкеке пловом и знаменитыми киргизскими лепёшками. Я сочувственно киваю головой, но думаю, что нечто подобное о своём президенте можно услышать в каждой стране. Однако вскоре их президент Курманбек Бакиев – пропал.

Третьего марта он на две недели уехал в отпуск в Германию и должен был вернуться 21 марта к празднику Навруз. Но не приехал. Не вернулся и к 24 марта, когда киргизы отмечали третью годовщину тюльпановой революции и приход к власти самого Бакиева. Президентская администрация выглядела растерянной и никак не комментировала странное отсутствие главы государства. Поползли нехорошие слухи. Одни говорили, что президент перенёс тяжёлую операцию и почти при смерти, другие – что президента похитили, третьи сомневались в том, что он ещё жив. Но 28 марта президент вернулся живым и невредимым. Отсутствие он объяснил тем, что лечил суставы, чтобы иметь «возможность совершать утренние пробежки». Однако он так и не раскрыл причину той таинственности, которая окутывала его продолжительное отсутствие. Киргизам остаётся только гадать, то ли с их президентом действительно произошло нечто из ряда вон выходящее, то ли ему просто больше нравится жизнь в цивилизованной Германии и он не считает нужным информировать об этом граждан.

БЕЗ ВЛАСТИ

Этот эпизод как нельзя лучше характеризует общую обстановку в Киргизии. Реальная жизнь в стране протекает без какой-либо связи с властью, так что, по большому счёту, есть президент или он в затянувшемся отпуске, роли не играет. Пришедшая к власти 3 года назад элита воспринимает Киргизию скорее как вотчину для сбора податей, чем как государство, за чьё развитие она отвечает. Переделив собственность, она больше не вмешивается в процесс. По мнению жителей, народ пострадал от последнего передела хотя бы потому, что Бакиев привёл значительно больше родственников. «Когда был Акаев, кормушка была только для детей одной семьи, а сейчас тут и дети, и все родственники Бакиева. А ведь у него одних братьев семеро. Телефонная связь, банки, гостиницы просто перешли из рук в руки, но рук стало больше, и рядовым киргизам от этого достаётся ещё меньше», — объяснил мне ситуацию один старый бишкекец.

По данным официальной статистики, более половины населения Киргизии живёт ниже уровня бедности. Безработица официально составляет 11%, реальная же в разы выше. Цены на продукты и энергоносители стремительно растут, уровень жизни снижается. «Раньше в кафе, в ресторан сходить можно было, а теперь на хлеб едва хватает. Лепёшка самая дешёвая на базаре перед Новым годом стоила 5 сомов (1 сом – 0,6 руб), теперь 12 (средняя зарплата в городе от 1,5 до 3 тыс сомов). Этой зимой, когда морозы были жуткие, электричество на несколько часов в день отключали. Народ не живёт, а выживает, и страшно, что будет зимой», – поделился со мной бишкекский таксист.

Крайняя обеспокоенность населения, которую не раз публично выражала оппозиция, всё-таки дошла до президента, и в январе 2008г Бакиев огласил экономическую программу вывода из кризиса. В программе 6 основных пунктов: рост ВВП, снижение уровня инфляции и энергозатратности экономики, увеличение производительности труда и доходов населения, продолжительности жизни. Президент сказал, что в Киргизии созданы все условия для «движения вперед», и пообещал, что 2008г станет переломным в экономическом развитии страны.

Однако его оптимизм базируется исключительно на деньгах, привозимых киргизами, которые уезжают на заработки в Россию и Казахстан. Официально, их доходы формируют около 30% ВВП. Если учитывать не только банковские переводы, но и наличные, которые они привозят с собой, получится все 40%. «Бакиев говорит, что за последние 3 года ВВП вырос в 2 раза, но специалистам-то понятно, как получается этот результат! Гастарбайтеры чаще не возят деньги наличными, а перечисляют в нацбанк. То есть раньше их доходы не учитывались, теперь учитывает официальная статистика», – говорит зав.отделом Средней Азии Института стран СНГ Андрей Грозин.

ДИКОЕ ПОЛЕ

В Киргизию приезжает работать всё больше разнообразных международных организаций. Больше всего инициатив у Программы развития ООН (ПРООН), в рамках которой говорят о внедрении новых источников энергии, создании гражданского общества, борьбе с бедностью. Иногда это выглядит курьезно. Например, на берегу Иссык-Куля посреди поля с кустами колючек стоит большой бетонный столб, зачем-то обнесённый забором. Оказалось, что на нём укреплена солнечная батарея. Активисты из ООН подарили её нескольким семьям, поселившимся в разрушенном здании бывшей совхозной фермы. По замыслу дарителей, как только селяне убедятся, что с помощью такого устройства можно обеспечивать себя электричеством автономно, остальные тоже купят себе по солнечной батарее. Пока никто не купил батарейку стоимостью несколько тысяч долларов.

Другие начинания ооновцев приносят лучшие плоды. С их помощью в Киргизии вновь создаются колхозы, или артели, которые обеспечивают людей хоть какой-то работой и доходом. Это небольшие группы взаимопомощи по 5-7 человек, некое подобие первичных организаций, – называют их джамаатами. В селе Темировке в Иссык-Кульской области 4 джамаата объединились в кооператив «по принципу колхоза», рассказывает председатель кооператива Максад. Ему около 50-и, он инженер с высшим образованием, уверенно оперирует цифрами и говорит по-русски. С остальными общались через переводчика. Недавно этому кооперативу выделили 3 бывших класса в старом школьном здании – одноэтажном, с белёными стенами и голубыми окошками. В кооперативе 2 цеха: кузнечный, где делают подковы для лошадей (ходовой товар) и чинят-паяют старые ведра, кастрюли и корыта, и второй – цех народных промыслов. В одной комнате на старом станке чешут овечью шерсть, которую покупают у односельчан, и делают из нее войлок. В другой шьют из этого войлока всё что угодно: от национальных высоких шапок («Такая шапка должна быть у каждого мужчины!») до крохотных сувениров-брелоков. «Что разрушили, к тому и вернулись, – подытоживает Максад. – Объединяться целесообразнее, чем работать поодиночке: кооператив мы регистрируем как юридическое лицо, после можем подавать заявки на получение грантов». Гранты на развитие малого бизнеса предоставляют ПРООН и другие агентств: MercyCorps, американская USAID, французская ОКТЕТ.

На юге страны этот процесс идет даже активнее, чем на севере, так как чем дальше от столицы, тем больше ощущается бесхозность этих мест. Там ПРООН стала открывать микрокредитные агентства, в которых крестьян учат работать с заёмными средствами. Агентства ссужают односельчан деньгами на покупку семян или скотины, на открытие в селе сапожной мастерской или парикмахерской. Кредиты небольшие, по 2-3 тыс сомов. Если человек не в состоянии вернуть деньги, за него их отдаёт джамаат. Тот же, кто благополучно отдал 3 таких кредита, считается опытным заёмщиком и уже может занимать средства в настоящем банке. Правда, сегодня, например, в Ошской области такое агентство всего одно. Остальные так и не смогли начать работать. Сами киргизы отчасти объясняют это собственной непредприимчивостью. Как сказала одна киргизка, «мы всё же ленивый народ. Нам бы пообщаться, вокруг посмотреть, на горы полюбоваться».

ПОРОХОВАЯ БОЧКА

На пустую киргизскую землю приходят не только неправительственные организации. Другой силой стали китайцы. Они заваливают рынки дешёвыми товарами и вывозят из Киргизии всё возможное сырье (и то и другое стало беспрепятственным после бессмысленного вступления Киргизии в ВТО в 1998г). Начиная с 1990г, Китай организовывал по всей стране пункты сбора металлолома, куда население сдавало абсолютно всё, от кабелей до рельсов. После исчезновения в городах алюминиевых урн «металлисты» взялись за скульптуры, бюсты и памятники. Позже, когда вывозить металл разрешили только в виде металлоизделий, недалеко от Бишкека китайцы построили завод, где из того же металлолома льют арматуру, которую и отправляют к себе огромными фурами. А киргизы по-прежнему стаскивают туда то, что осталось. Сегодня в Киргизии острая проблема с металлом – даже на подковы к кузнецу клиенты идут со своим материалом.

Киргизию также активно осваивают исламские движения. Сейчас в каждом селе стоят новенькие, похожие друг на друга мини-мечети с куполами необычной формы, будто сложенными из кубиков. Откуда при буйствующей нищете селяне находят средства? Им помогают исламские организации. Мусульманская община Киргизии фактически разделена на сферы влияния мусульманских государств: Саудовская Аравия, Египет, Пакистан, Турция и Иран. В Киргизии, особенно на юге, усиливается активность Исламского движения Узбекистана, уйгурского Исламского движения Восточного Туркестана и «политической партии религиозного толка» «Хизб ут-Тахрир аль ислами». Хотя «Хизб ут-Тахрир» запрещена во всех государствах региона как религиозно-экстремистская структура, в списке террористических организаций США и ЕС она не фигурирует, её штаб-квартира находится в Лондоне, она имеет свой сайт в интернете и ориентирована на создание Всемирного халифата.

Взрывоопасным регионом оказывается юг Киргизии, свободный от столичного контроля. Ситуация здесь более-менее стабильна, но напряжение растёт вместе с ценами на еду, электричество и бензин. По словам экс-премьера Феликса Кулова, «об опасности потери контроля над ситуацией на юге страны говорят на всех уровнях киргизской власти, но решений не принимается». Юг Киргизии граничит с одной из наиболее взрывоопасных точек региона – Ферганской долиной, самым густонаселённым и исламизированным районом Средней Азии, который находится под влиянием арабского ислама.

В последние годы в Джалалабадской и Ошской областях увеличивается удельный вес узбекской диаспоры, доля узбеков в этих двух областях превышает 50% населения. Узбеки из перенаселённой Ферганской долины заселяют юг Киргизии, вытесняя оттуда киргизов, уезжающих на север. Напряжённости добавляет и то, что киргизские узбеки сильно обижены на Бакиева, так как узбеки недостаточно представлены в органах управления –центральных и на местах. «Ряд влиятельных лидеров узбекской диаспоры, которые при Акаеве играли заметную роль, теперь в стороне, так как не смогли договориться с Бакиевым, – рассказывает директор американской «Евразии Груп» Иан Бремер. – Среди них руководитель Узбекского общества в Оше, бывший парламентарий Даврон Сабиров».

При неблагоприятном раскладе, на юге Киргизии может реализоваться косовский сценарий. По свидетельству профессора Кыргызско-Российского славянского университета Александра Князева, некоторые западные и исламистские организации используют местное узбекское население для работы с оппозиционными силами в Узбекистане. «Если конфликтным ядром станут ферганские узбеки, это приведет к дестабилизации во всем регионе, так как узбекские диаспоры есть во всех странах Центральной Азии, – предупреждает Князев. – Это вариант сценария управляемого хаоса, нацеленный на отвлечение ресурсов России и Китая».