«Разум нашей страны, приученный обращаться к низким предметам, пожирает себя изнутри», - это наблюдение Ральф Уолдо Эмерсон высказал ещё в 1837г, но именно в сегодняшней, до неузнаваемости изменившейся Америке его слова отдаются горьким пророческим эхом. В духовном плане мы оказались в большой беде, рискуя, что наш нажитый с таким трудом культурный капитал растает под воздействием ядовитой смеси антиинтеллектуализма, антирационализма и заниженной планки ожиданий.
Впрочем, вряд ли хоть кто-то из кандидатов осмелится затронуть эту тему на долгом и тернистом пути к Белому дому. Всякий, кто заикнётся о том, что невежество населения усугубляет серьёзнейшие проблемы, с которыми сталкивается страна, почти наверняка навлечет на себя обвинение в «элитарности» – одно из самых страшных для любого, кто претендует у нас на высокий государственный пост. Нет, наши политики сегодня постоянно называют американцев «ребятами» (мол, все мы здесь люди простые) – ни в одном из важных выступлений президентов до 1980г вы этого покровительственного обращения не обнаружите. Как вам, например, такой вариант: «Мы полны уверенности, что эти люди погибли не напрасно: «правление ребят, именем ребят и ради рабят никогда не исчезнет с лица земли?» (автор перефразирует речь Авраама Линкольна на поле битвы при Геттисберге 19 ноября 1863г: «правление народа, именем народа и ради народа никогда не исчезнет с лица земли» - прим.переводчика).
Когда имидж «простого парня» становится эталоном, о какой бы эпохе ни шла речь, это - отличительный признак антиинтеллектуализма.
Классический труд на эту тему – «Антиинтеллектуализм в жизни Америки» историка из Колумбийского университета Ричарда Хофстедтера вышел в 1963г, в промежутке между антикоммунистической «охотой на ведьм» эпохи маккартизма и социальными потрясениями конца 60-х. По мнению Хофстедтера, вспышки антиинтеллектуализма в Америке цикличны и представляют собой обратную сторону стремления к демократизации в сфере религии и образования. Но нынешний антиинтеллектуализм больше напоминает не прилив, а всемирный потоп.
Уровень терпимости к оглуплению стабильно повышается уже несколько десятилетий. Важнейшие факторы:
– триумф видеокультуры над печатным словом (понятием «видео» я обозначаю все формы цифровых, а также традиционных электронных СМИ);
– явное несоответствие между формально растущим уровнем образования в Америке и весьма слабое знакомство наших соотечественников с элементарными основами географии, естественных наук и истории;
– и, наконец, слияние антиинтеллектуализма с антирационализмом.
АНТИИНТЕЛЛЕКТУАЛИЗМ =ВИДЕОКУЛЬТУРА
Дди меньше читают книги, газеты и журналы - уже ни для кого не новость. С особой силой эта тенденция проявляется у молодого поколения, но она набирает обороты и затрагивает уже всех американцев, независимо от возраста и образовательного уровня.
Как отмечается в прошлогоднем докладе Государственного фонда в поддержку искусства, меньше читают сегодня не только малообразованные люди. В 1982г 82 % людей с высшим образованием читали поэзию и прозу для собственного удовольствия; через 20 лет этот показатель снизился до 67%.
А более 40% американцев моложе 44 лет за год не читают ни одной книги – ни художественной, ни научно-популярной. Процент 17-летних, не читающих ничего, кроме положенного по школьной программе, с 1984 по 2004г увеличился вдвое.
Так ли это важно? Фанаты новых технологий отметают плач по культуре печатного слова как выдумки оторванной от жизни снобистской элиты. В своей книге «Плохое - значит хорошее: как современная поп-культура делает нас умнее» писатель-популяризатор Стивен Джонсон заверяет: беспокоиться не о чем. Да, родители часто видят, как их живые, активные дети молча, с раскрытым ртом застывают перед экраном, но это зомбированное состояние якобы не признак атрофии умственных способностей, а признак сосредоточенности. Ерунда! Дело здесь не в сосредоточенности, а в том, от чего отгораживают себя малыши этим экраном, когда в десятый раз, словно в трансе, смотрят по видео один и тот же фильм.
Несмотря на агрессивную рекламную кампанию, призванную усадить перед видео детей чуть ли не с шестимесячного возраста, нет никаких данных о том, что созерцание экрана приносит им хоть какую-то пользу. Учёные из Вашингтонского университета провели исследование (результаты опубликованы в августе прошлого года) – и выяснили, что с каждым часом, проведённым за видео, ребёнок в возрасте 8-16 запоминает в среднем на 6-8 слов меньше.
Именно неспособность сосредоточиться на чем либо надолго, ограничиваясь лишь блиц-визитами в интернет, проявляется в том, что люди сегодня не помнят даже событий, попавших в заголовки новостей совсем недавно. Неудивительно, к примеру, что на финише «праймериз» кандидаты в президенты куда меньше говорили о войне в Ираке, чем в начале кампании – это связано с тем, что на телеканалах в этот период появлялось меньше видеокадров о терактах в этой стране. Кандидаты, как и избиратели, делают акцент не на самых важных, а на самых свежих новостях.
Поэтому чёрный пиар сегодня действует так эффективно. «В письменном тексте вы легко можете установить степень достоверности различных сообщений, - заметил на страницах «Нью Йоркера» критик Калеб Крейн, - Сравнение же двух видеорепортажей, напротив, требует усилий».
Поскольку у потребителей видеокультуры необходимость получать информацию в виде письменного текста вызывает всё большее раздражение, все политики вынуждены доносить до людей своё «послание» в максимально сжатой форме – причём понятие «сжатая» сегодня означает уже совсем не то, что прежде. По данным учёного из Гарвардского университета Кику Адато, с 1968г по 1988г средняя продолжительность звукового фрагмента, отводящегося кандидатам в президенты в выпусках новостей – то есть их аудиоцитаты – сократилась с 42,3 до 9,8 секунд. К 2000г, по результатам ещё одного исследования, проведенного специалистами из Гарварда, ежедневный аудиофрагмент кандидата был урезан ещё больше – до 7,8 секунд.
ПАДЕНИЕ ОБЩЕГО УРОВНЯ ЗНАНИЙ
Людям, привыкшим, что президент объясняет важнейшие политические решения косноязычной фразой «я – компетентный орган» (18 апреля 2006г на вопрос журналистов, почему Дональд Рамсфельд, несмотря на неудачи в Ираке, до сих пор не уволен с поста министра обороны, Джордж Буш ответил: «Я - компетентный орган, и мне решать, что лучше. А лучше - это чтобы Дон Рамсфелд оставался как министр обороны» – прим. переводчика), наверно, трудно даже вообразить, сколько усилий тратил Франклин Рузвельт в первые мрачные месяцы после Пёрл-Харбора, чтобы разъяснить соотечественникам, почему вооружённые силы США на Тихом океане терпят одно поражение за другим. В феврале 1942г Рузвельт попросил американцев во время его радиообращений (так называемых «бесед у камина») раскладывать перед собой географическую карту – так они получат представление о грандиозных масштабах театра боевых действий. Люди тут же расхватали в магазинах все карты; до 80% взрослых американцев включали приемники, чтобы послушать президента. Рузвельт говорил своим спичрайтерам: он совершенно уверен – если американцы поймут, на какое гигантское расстояние нужно доставлять грузы для снабжения войск, они стоически перенесут любые плохие новости с поля боя.
Здесь мы рассказали не только о совершенно иной администрации и президенте, но и о совершенно иной стране и гражданах – людях, лишённых возможности увидеть на Гугле увеличенные спутниковые снимки любого уголка планеты, но куда более, чем наши современники, восприимчивых к знаниям и сложности происходящего вокруг. По данным социологического опроса, проведенного в 2005г, почти половина американцев в возрасте 18-24 лет не считает необходимым знать, где находится страна, в которой происходят те или иные важные события. Более трети респондентов заявили, что знать иностранные языки совершенно незачем, и лишь 14% сочли это очень важным.
А это подводит нас к третьему и последнему фактору, обусловливающему нынешнее отупение американцев.
ЛЮДИ КИЧАТСЯ НЕВЕЖЕСТВОМ
Проблема связана не только с пробелами в наших знаниях (здесь достаточно привести такой факт: по данным Государственного фонда поддержки естественных наук, 20% взрослых американцев считает, что солнце вращается вокруг земли). Тревожит в первую очередь то, как много наших соотечественников самодовольно полагает, что такие знания им попросту не нужны. Этот синдром – назовем его антирационализмом – особенно опасен для наших общественных институтов и дискурса. Незнание иностранного языка или местонахождения важной страны – проявление невежества; но отрицание важности подобных знаний – воинствующий антирационализм в чистом виде. Токсичный коктейль из антирационализма и невежества отравляет общественные дискуссии по всему спектру политических вопросов – от здравоохранения до налогообложения.
Простых способов побороть эту эпидемию нет: попытки механически повысить средние баллы на стандартизированных экзаменах, пичкая учеников конкретными ответами на конкретные вопросы для конкретного теста, делу не помогут. Более того, те люди, что страдают от этой болезни, как правило, не осознают своего недуга. (Как отмечал Хофстедтер, «никто же не считает, что он – против науки и культуры»).
Давно уже пора провести общенациональную дискуссию на тему: действительно ли мы, американцы, придаём значение интеллекту и знаниям. И если нынешние выборы действительно станут прелюдией к эпохе перемен, то первым пунктом в программе реформ должен стоять вопрос о падении уровня общественного дискурса в стране, чей разум приучен обращаться к низким предметам.
(последняя книга Джекоби называется «Эпоха неразумия в Америке»
ОТ РЕДАКЦИИ: на вопрос Николая Шамаина из г.Энгельса и других читателей отвечаем так: мы публикуем подобные статьи совсем не для того, чтобы уязвить американцев, лишний раз пнуть нашего геополитического врага. Нет. Речь идёт о том, что гнилой американский образ жизни является образцом для многих представителей власти. И вместо того, чтобы уехать жить в свою любимую страну, они пытаются внедрить здесь, у нас нечто похожее на образ жизни США. Но почему-то берут за образец не лучшие образцы (а у Америки нам есть, чему поучиться), а самые отвратительные – например, систему образования и воспитания.