СТАТЬИ


Геополитика

Джим Хогланд, из статьи в «Вашингтон Пост», США
НЕФТЬ - НАРОДУ
Президент Боливии Эво Моралес подписал указ о национализации  нефтяных и газовых ресурсов на боливийской территории. Теперь Боливийская государственная нефтегазодобывающая компания будет распоряжаться всеми месторождениями, контракты с иностранными компаниями будут пересмотрены за 180 дней. Иностранные  компании могут покинуть Боливию, если они не хотят принять эти  условия. 53 главных энергетических объекта в Боливии охраняются армией для предотвращения  диверсий. Однако Боливия не будет конфисковывать имущество  иностранных компаний. Боливия является второй страной в Латинской Америке по  производству природного газа, уступая лишь Венесуэле. Около 20  иностранных компаний из США, Великобритании, Франции, Испании,  Аргентины, Бразилии и других стран работали в боливийской индустрии природного газа. Сумма их инвестиций превысила $3 млрд.
В кубинской столице Гаване президенты Кубы (Фидель Кастро), Венесуэлы (Уго Чавес), Боливии (Эво Моралес) заключили соглашение о сотрудничестве и торговле. Этот документ принят в качестве альтенативы предложению США о создании зоны свободной торговли в регионе, так как торговая политика США в их регионе выгодна только Вашингтону.
РОССИИ ЕЩЁ ПРЕДСТОИТ НАУЧИТЬСЯ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ СВОЕЙ НОВОПРИОБРЁТЕННОЙ СИЛОЙ
Совершенно неожиданно Россия снова стала неудобным соседом. "Холодная война", быть может, и осталась далеко позади, но российское господство над мировыми запасами природного газа, в сочетании с близостью России к испытывающей газовый голод Западной Европе, привело к тому, что Восток снова стал сильнее Запада. Можно не угрожать военной интервенцией, а просто "попридержать" поставки энергоносителей и намекнуть, что «Газпром» мог бы купить такую компанию по распределению газа, как "Centrica" - и нам, возможно, следует быть благодарными за это. Но в последние несколько месяцев Великобритания наряду с другими странами Европейского Союза (ЕС) начинает осознавать, насколько трудными будут эти отношения.
Вернемся на столетие назад. В первые годы 20-го века Россия была самой быстрорастущей европейской страной. Она, как и сегодня, снабжала нас сырьем, хотя в то время главным предметом импорта была древесина, которая играла в нашей экономике более важную, чем сегодня, роль. Экономический рост России осуществлялся в основном на европейские деньги; однако поток царских долговых обязательств в Лондон и Париж вскоре стал ничего не стоящим. Когда власть в России взяли коммунисты, Франция потеряла около половины своих внешних активов.
Поэтому в одном смысле Россия возвращается к отношениям с Западной Европой, аналогичным тем, которые у нее были 100 лет назад: она выступает как поставщик сырья для более современного Запада, но также и как потребитель предметов роскоши и другой продукции. Но в другом смысле баланс несколько иной, ибо России не нужны западные фонды, по меньшей мере, при нынешних ценах на энергию, так как она может себе позволить купить все, что ей нужно. Однако ей по-прежнему нужны западные технологии.
Под этим я не имею в виду автомобили «БМВ», квартиры в Кенсингтоне (район Лондона - прим. пер.) или другие товары, которые предпочитает российская элита. Более важна потребность в западных энергетических технологиях. Добыча нефти в России пока не достигла уровня начала 1990-х годов, что явилось следствием недостаточных капиталовложений в хаосе, который последовал за распадом СССР.
Далее, России нужно, наряду с энергией, развивать другие источники получения денег за границей. На нефть и природный газ приходится около 30% российской экономики и 70% её экспортных доходов; около половины налоговых поступлений. Но в этой индустрии занято всего около 3% рабочей силы. В силу социальных и экономических причин иметь такую несбалансированную экономику опасно.
Беда в том, что Россия в действительности не понимает этого. А поэтому она использует экономическую мощь самым грубым образом. Есть конкретные заметные вопросы, например, прекращение поставок природного газа на Украину прошедшей зимой. Но есть также и более общие недомогания, которые заключаются в том, что ведущие дела с Россией бизнесмены и государственные чиновники сообщают, что с ней бывает очень трудно договариваться. Британская нефтяная группа «Бритиш Петролеум» при создании совместных с Россией предприятий столкнулась с целым рядом затруднений, а один бывший комиссар ЕС сказал мне, что переговоры с Россией были самым неприятным для него опытом за всю его карьеру. Самое трудное, как я понимаю, это непредсказуемость и тупость: переговорщики, по существу, действуют против собственных интересов только лишь для того, чтобы продемонстрировать свою силу.
Как долго может продлиться российский рост?
Начать лучше всего с исследования БРИК компании «Голдман Сакс», с модели, которая построена на ожидаемом росте Бразилии, России, Индии и Китая.
Согласно этой модели, Россия станет крупнейшей в Западной Европе экономикой. Примерно через 20 лет она обгонит Германию и Великобританию. Это случится, несмотря на сокращение численности населения России и ещё более быстрое сокращение доли её трудоспособного населения, что является в основном результатом очень низких показателей рождаемости в России после распада СССР.
Но это всего лишь прогнозы. Первым делом следует отметить, что в плане общечеловеческом более богатая Россия предпочтительнее бедной. Нам следует желать, чтобы российский народ в следующем поколении смог приблизиться к такому образу жизни, которым наслаждаемся мы на Западе.
Нам следует также понимать, что Россия будет возвращаться к своим естественным экономическим размерам. Данные о размерах экономики СССР вызывали подозрение, потому что это была командная экономика: она производила товары, которые люди были вынуждены покупать, но которые невозможно было бы продать на свободном рынке.
Не существует, однако, сомнений в том, что российская экономика резко уменьшилась в начале и середине 1990-х, а поэтому естественным для неё будет некоторое возвращение прежних позиций.
Третий пункт более спорный, но мне представляется разумным ожидать, что преуспевание подтолкнет россиян к западным ценностям и образу жизни. Вопрос в том, не является ли сегодня Россия более трудной для отношений просто потому, что она чувствует себя униженной? По моим догадкам, уж не знаю, правильны они или нет, шрамы от жгучего опыта утраты как империи, так и идеологии уже начинают зарубцовываться. Тем не менее, потребуется ещё одно, по меньшей мере, поколение, чтобы Россия стала "нормальной" страной.

Хамиш Макре, из статьи в «Индепендент», Великобритания, перевод Виктора Федотова, «ИноСМИ.ру»
 
УЛУЧШИТЬ ОТНОШЕНИЕ К ЭНЕРГЕТИКЕ
Немецкие водители уже не обращают внимания на цены на бензин, которые постепенно перевалили за шестидолларовую отметку за галлон (1 галлон равен 3,79 литра - прим. перев.). А пока президент Буш отчаянно пытается показать разгневанным избирателям, как он борется с тем, чтобы цены на бензин не превысили трёхдолларовую отметку за галлон, канцлер Ангела Меркель неторопливо обращает свои мысли к встречам в верхах и к своим будущим заявлениям.
Такой кажущийся контраст создает в воображении стереотип помешанных на машинах расточительных американцев, получающих сегодня заслуженное наказание, и бережливо относящихся к энергии европейцев, которые самодовольно продолжают крутить баранки своих автомобилей. Три десятилетия высоких налогов на бензин - а налоги эти на 60% выше розничных цен на бензин в большей части Европы - очевидно, притупили остроту реакции европейцев на перебои в снабжении нефтью и заставили их воспринимать экономию топлива как жизненную необходимость.
На повестке дня сегодня во всём многообразии форм доминируют проблемы энергоресурсов и их нехватки. Сейчас они обрели столь же опасный и драматичный характер, как и во время неоднократных энергетических кризисов 70-х годов. Сегодня ничто так не объединяет и не разделяет страны и народы, как один-единственный основополагающий вопрос о созданной человеком нехватке и неправильном использовании ископаемого топлива, ядерной и альтернативной энергии.
Мировые лидеры вновь осознают, что угроза энергоснабжению глубоко проникает в души людей - и не без оснований. Дезорганизация и срывы поставок энергоресурсов вызывают у граждан мысли о том, что их руководители утратили контроль над ходом событий, а это наносит сокрушительный удар по уверенности и доверию к ним.
Коммерческое участие Германии в освоении сибирских газовых месторождений и прокладка трубопровода по дну Балтийского моря стали важнейшими вопросами, которые обсуждала Меркель с Путиным на встрече в западносибирском городе Томске. Путин заключил сделку о прокладке трубопровода с предшественником Меркель Герхардом Шредером. Однако Меркель подтвердила заключенное соглашение, а также постаралась изолировать его от обвинений в адрес Путина по проблеме прав человека и другим политическим вопросам. Она заняла более примиренческую позицию, чем три месяца назад, во время их первых контактов, поскольку сегодня Путин считает себя гораздо более влиятельной фигурой мирового масштаба.
Путин укрепил свое влияние на Западе благодаря активной политической игре по обузданию Ирана, бросающего миру двойной энергетический вызов. Способность Ирана взорвать мировые нефтяные рынки стала тем щитом, которым он закрывается от давления. Как бы не решился вопрос с Ираном, сегодня с новой силой возник интерес к учреждению международного банка ядерного топлива, который помог бы закрыть лазейки в Договоре о нераспространении ядерного оружия, используемые Ираном в своих интересах. Самым лучшим кандидатом для осуществления контроля за деятельностью такого банка ядерного топлива является находящееся в Париже Международное энергетическое агентство.
Международное энергетическое агентство, созданное в 1974г в противовес ОПЕК, после завершения энергетических кризисов зачахло, и сегодня штат его профессиональных сотрудников составляет всего около 150 человек. Однако это агентство обладает достаточным потенциалом, чтобы стать эффективным защитником и координатором интересов стран-импортеров нефти. Именно такую роль предусматривали для агентства американские руководители с самого начала его существования.