Меню

Поиск: "и" "или"


  Международный подшипниковый концерн "Автоштамп". Предлагает широкий ассортимент подшипников, шин, ремней.






 
№31 (399) 31 июля 2002
КНИГА, КОТОРУЮ НУЖНО ЧИТАТЬ
«Чтоб совпала с надеждой надежность» - уже вторая поэтическая книга Михаила Лаврентьева.
Победитель двух областных конкурсов «Турнир поэтов», публикатор «Литературной России» и альманаха «Саратов литературный», Лаврентьев заслужил сдержанную похвалу председателя Саратовской организации Союза писателей России Ивана Шульпина, отмечающего в предисловии некоторую «нервозность» и угловатость стихов Михаила Юрьевича. «Это - характер», - считает Шульпин.
«...От родных по венку, в головах Богородица. Что ж, молчанье теперь чуть дороже обходится. Парадокс налицо, перспективы не радуют: Если цены растут, значит ценности падают», - написал Лаврентьев в далеком уже 85-м. «Воспитанник времен застоя, Зачем я вышел из запоя? Чтоб видеть рожи вместо лиц? Чтоб слушать сказки от убийц? Чтоб ощущать мечты мокриц? Иль разгадать возню столиц?» - вопрошает поэт в 2000-м. Что же делать? «Сойти с ума от ста причин? Или понять, что не один...».
Книга Лаврентьева - не нарциссическое сюсюканье, не панибратское балаканье, не заумь и не модненький «блатняк». Она - жизнеутверждающа. И одновременно она - напрочь лишена риторичности. Поэтому ее хочется читать и перечитывать.
Представить: штамп «поля-тополя» словно проламывается, и сквозь труху тянется к свету цветок подлинной поэзии!.. И такого в книге предостаточно. «Осины - властелины», «эрзац-абзац», промозглые трагедии, зубы - стекла озябших домов и клацающие клыками волки... На обложке изображены рельсы. И у Лаврентьева есть не один путь: можно продолжать писать в том же темпе - искренно, неровно, но можно и совершенствовать стиль, учиться.
Из завершающих книгу стихов для детей запомнились строки про котов. По характеру «очень рыжий, ловчий кот» Васька - прямо копия моего Мойши. И это нас с Лаврентьевым (как и страсть к поэзии) роднит. А уж стишок «Про попугайчика Кешу, который совсем не похож ни на орла, ни на слоненка, ни на медведя, ни на поросенка» часто лучше детям не читать, а то живо выпросят и себе такую расчудесную птичку!
ВО ИМЯ МОНАРХИИ - ВО СЛАВУ ИСКУССТВА
Музей-усадьба В.Э.Борисова-Мусатова украсился в июле утонченнейшей выставкой «Вариации на тему XIX века. В знак уважения и почитания Борисова-Мусатова» организованной при содействии главы сервисного центра «Слуховые аппараты» Алексея Кудасова. Автор этой выставки - член Международного художественного фонда, председатель Саратовского отделения Ассоциации глухонемых художников России, выпускник Императорской Академии художеств и отец-основатель монархического клуба акварелистов «Мiръ Россiи» Михаил Диков (творческий псевдоним - «Его сиятельство князь М.Витте»).
Камерное экспонирование в небольшой комнате как нельзя более соответствует самому формату работ: листы тетрадного формата лишены стекла и выставочной окантовки. Заключенные в тонированные паспарту, рисунки воспринимаются фрагментами единого гипотетического альбома, в который сам автор привносит то ли по размышлению, то ли по досужей прихоти все новые и новые образы. Умопомрачителен аляповато расцвеченный под панка напыщенный помпадур - «Александр I в XXI веке», идиотичен другой государь - «Ночное посещение Николаем I Александро-Невской лавры». Многие образы Дикова словно заняты бесконечной клоунадой: «Новый начальник», «Блаженное детство Александра I», «Гнев Екатерины II»...
К сожалению, отсутствуют в этот раз парсуны любимого нашим губернатором Столыпина. А ведь сколь гротескны и «пушисты» одновремено они были в пастелях Дикова!
Собственный стиль художник определил как «религиозный примитив». Новоканонизированный Николай II в его работах отнюдь не сусально-иконный. Но, по свидетельству критиков, Диков изображает святого «с совершенно преображенным лицом некоего юродивого, разводящего руками: «Ну что вы еще хотите от меня?»» Мужские образы в трактовке Дикова зачастую женоподобны (Наполеон, Мюрат, великий князь Константин Романов, молодой Державин...). Ученик Ильи Глазунова, Диков также многое взял от гротесковой манеры рисовальщика - профессора «репинки» Клима Ли. Но если у Ли (иллюстрировавшего, в частности, книги Приволжского книжного издательства) герои не слишком шаржированны, то пухленькие амуры или худющие «графья» саратовца Дикова тяготеют уже к постмодерну. Игровой смысловой момент перевешивает в работах все их монархические «примочки», сводя образность к карнавализму. Да и самому Дикову мечтается гулять в камзоле и напудренном парике по Версалю. Рядится художник то под белогвардейского казачьего офицера, то под лощеного щеголя в бакенбардах.
С другой же стороны, Михаил Дмитриевич, учительствуя в школе для глухих детей города Энгельса, стремится привить «вьюношам» любовь к отечественной истории.
Автор прежней выставки «Боже, Царя храни!», Диков другой темой избрал дух божественности японского императора. Псевдоним «Витте» явился Дикову во сне, а во время медитации он изображает каллиграфически некие абстрактные иероглифы. Изучающий даосизм, Диков намеренно включил в нынешнюю музейную экспозицию свой фотопортрет «в виде тени». На нем он - в шелковом китайском халате с выбеленным лицом заснят в окружении крестов городского Воскресенского кладбища. Также намеренно введена в «Вариации...» графическая работа его дедушки - Константина Алексеевича Михайлова «Курильщик опиума» (1914 г.).
Уже упомянутый карнавализм, кукольность, местами слащавая гротесковость в творчестве Дикова имеют точки соприкосновения с творчеством Борисова-Мусатова. Диковский игровой монархизм в некоторых смыслах соотносится с мусатовским ретроспективизмом. Это достаточно нетрадиционно, нетривиально и (как ни странно) - свежо. А посему, запомните творческое имя - Михаил Диков - князь Витте.